Рейтинг@Mail.ru
home

30.11.2016

Адвокатов пропустят к клиентам — 2

Конституционный суд России гарантировал адвокатам беспрепятственное право на встречи с находящимися под стражей клиентами. Вопреки закону администрации СИЗО до сих пор требуют от защитников разрешения от следователей или пытаются чинить иные препятствия. В то же время Минюст запретил «вертухаям» досматривать всех проходящих в изоляторы адвокатов.

30.11.2016. АПИ — Действующее законодательство предусматривает право предъявившему удостоверение и ордер адвокату встречаться с содержащимся в СИЗО или исправительном учреждении клиентом. Прямо прописано, что такое право возникает с момента задержания подозреваемого или обвиняемого, а истребование у защитника иных документов запрещается.

Не пустим!

В то же время статус защитника адвокат получает с момента вступления в уголовное дело. Поэтому в течение многих лет от желающих встретиться с находящимся под стражей гражданином защитников требовали предъявить документ о допуске, выданный следователем, иным должностным лицом или органом, в производстве которых находится уголовное дело. Такая норма была закреплена в федеральном законе и в ведомственном регламенте Министерства юстиции России, регулирующим внутренний распорядок изоляторов и иных учреждений Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН).

Еще в 2001 году Конституционный суд России указал на нелегитимность этого ограничения. Ведь право на получение квалифицированной юридической помощи гарантировано основным законом страны, а вступление защитника в уголовное дело не предполагает какого-либо особого разрешительного порядка. «Выполнение адвокатом, имеющим ордер, юридической консультации на ведение уголовного дела, процессуальных обязанностей защитника не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностных лиц или органов», – заключили служители Фемиды.

Однако исключение спорных норм лишь частично изменило практику их применения – многочисленные отзывы адвокатов свидетельствовали, что во многих СИЗО от них продолжают требовать справки о допуске. Причем в большинстве таких случаев чиновники не выдают официальный отказ, а следователи «скрываются» от защитников. Даже по громким делам адвокаты не могут порой месяцами получить от Следственного комитета России и еще чаще ФСБ разрешения на свидания. Безрезультатными чаще всего оказываются и попытки обжаловать такие незаконные действия.

Чтобы исключить злоупотребления, год назад депутаты Госдумы Владимир Плигин и Рафаэл Марданшин предложили разрешить встречи обитателей СИЗО с адвокатами независимо от наличия у них «допуска». Внесенный ими законопроект фактически дублировал действующую норму о предоставлении свиданий на основании удостоверения адвоката и ордера, а также запрете истребовать иные документы (АПИ писало об этой инициативе – Адвокатов пропустят к клиентам).

Но эта поправка вызывала яростное сопротивление со стороны чиновников. Причем в Правительстве России усмотрели в ней нарушение прав самих подзащитных, поскольку свиданий сможет требовать любой адвокат, независимо от воли самих «клиентов». Кроме того, оппоненты указывали, что «сторонние адвокаты» могут нарушить тайну следствия: «Публичные интересы предварительного расследования и необходимость предотвращения (предупреждения) нарушения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства обусловливают обязанность не разглашать данные предварительного расследования», – констатировалось в официальном отзыве Правительства России.

Презумпция разрешения

Рассмотрев жалобы нескольких адвокатов, Конституционный суд России вынужден был напомнить, что вступление в уголовное дело в качестве защитника осуществляется путем предъявления удостоверения адвоката и ордера на исполнение поручения. С этого момента у следователя появляется обязанность обеспечить свидания с доверителем, и выполнение этого требования «не ставится в зависимость от каких-либо дополнительных условий, включая предъявление следователю или администрации места содержания под стражей иных документов».

Также служители Фемиды подчеркнули, что администрация СИЗО должна сама проверять наличие у адвоката статуса защитника. Отсутствие таких сведений, в том числе непредставление их следователем, не является основанием для отказа в доступе адвоката в место содержания под стражей. «Иное истолкование названных норм расходилось бы с их аутентичным смыслом, противоречило бы правовым позициям Конституционного Суда России ... лишало бы подозреваемого и обвиняемого возможности своевременно получить квалифицированную юридическую помощь, а адвоката (защитника) – возможности выполнить свои профессиональные и процессуальные обязанности», – отмечается в определении высшей инстанции.

Хотя опрошенные АПИ адвокаты не уверены, что выводы Конституционного суда России помогут коренным образом изменить ситуацию. Понимая полную безответственность, недобросовестные следователи и служащие ФСИН, как и прежде, будут их игнорировать, как не выполняли до сих пор и сам закон. 

Кроме того, администрация СИЗО может использовать другие инструменты, препятствующие встречам адвокатов с подзащитными. Например, из-за недостатка выделенных для таких свиданий помещений дорогостоящие юристы вынуждены порой часами стоять в очередях (АПИ писало о такой проблеме – Долгожданная защита). До недавнего времени можно было не пустить адвоката, фотография которого в удостоверении не заверена печатью Минюста. Формы таких документов неоднократно менялись, и по данным Федеральной палаты адвокатов, на руках у их членов могут быть удостоверения сразу пяти видов. Только в июне этого года в федеральный закон включили норму, подтверждающую действительность всех выданных адвокатам удостоверений.

Опасные защитники

Другой спорный вопрос – проверка проходящих в СИЗО защитников. В некоторых учреждениях ФСИН осуществляется сплошной личный досмотр всех посетителей – юристов приглашают в отдельную комнату, причем без понятых и составления протокола. По данным члена Совета Адвокатской палаты Белгородской области Бориса Золотухина, такой порядок был введен в июне этого года по итогам совещания руководства ФСИН: подведомственным учреждениям указали на необходимость личного досмотра всех проходящих в режимную зону СИЗО, а также оборудования специальных досмотровых комнат видеокамерой. Исключение делалось только для прокуроров и следователей.

Такие меры чиновники ввели в целях пресечения поступления запрещенных предметов, в первую очередь – средств мобильной связи. Действующий федеральный закон действительно не позволяет защитникам проносить в СИЗО сотовые телефоны. Причем еще в 2012 году Конституционный суд России не усмотрел в таком ограничении нарушений прав адвокатов, так как само по себе использование ими технических средств не образует содержания деятельности, в том числе в качестве защитника в уголовном процессе. Вместе с тем запрет на пронос телефонов на территорию места содержания под стражей не предполагает их принудительного изъятия. Поэтому Верховный суд России признал незаконной норму ведомственной инструкции, разрешающей караульным отбирать «мобильники» у посещающих СИЗО защитников.

Юристы убеждены в незаконности обысков. Они опасаются, что досмотр может привести к нарушению конфиденциальности материалов, касающихся защиты подследственных, – под «запрещенными предметами» сотрудники ФСИН нередко понимают документы, записи и даже их черновики. Например, такие бумаги были изъяты у адвокатов, посещающих в изоляторе находящегося под стражей опального олигарха Михаила Ходорковского. Хотя Конституционный суд России признал возможность цензуры переписки подследственных с адвокатами только при наличии обоснованных подозрений в злоупотреблении со стороны защитника. Кроме того, Европейский суд по правам человека пришел к выводу, что «привилегированным материалом являются все записи, черновики, проекты, планы действий и иные материалы, подготовленные адвокатом для свидания или во время его». 

Отвечая на запрос Федеральной палаты адвокатов о «тотальном досмотре», руководство Министерства юстиции России подчеркнуло, что досмотр посетителей, их вещей и одежды при входе и выходе с территорий мест содержания под стражей может осуществляться «при наличии достаточных оснований подозревать их в попытке проноса запрещенных предметов, веществ и продуктов питания». Тогда как «действующее законодательство ... не содержит положений, наделяющих администрацию следственных изоляторов полномочиями по досмотру всех без исключения адвокатов при их проходе на территорию СИЗО», – констатировал заместитель министра юстиции России Алу Алханов.

Мнения

 

Евгений Смирнов, адвокат Команды 29

Я очень скептически отношусь к Определению Конституционного суда России и разъяснениям Минюста РФ. Полагаю, что они не изменят кардинальным образом сложившуюся практику.

Конституционный суд РФ ранее уже высказывался о недопустимости ставить допуск адвоката к своему подзащитному в СИЗО в зависимость от решения должностного лица или органа, в чьем производстве находится уголовное дело. Даже в самом федеральном законе указано, что никакого специального разрешения следователя получать не нужно.

Однако указанные положения не принимались во внимание ни сотрудниками СИЗО, ни судами. Что заставит их прислушаться к новому определению Конституционного суда РФ? 

К счастью, проблема допуска адвокатов в СИЗО без разрешения следователя носит не повсеместный характер, а характерна скорее для некоторых регионов и следственных изоляторов. Особенно остро она стоит в СИЗО «Лефортово», в котором содержатся обвиняемые по самым громким делам и проходящие по делам ФСБ. В этом изоляторе созданы все условия, чтобы затруднить защиту находящихся в нем людей, – недопуск защитников, крайне ограниченные контакты с внешним миром, чудовищные очереди на встречи адвокатов с подзащитными и так далее. Список можно продолжать бесконечно. Этот изолятор, равно как и еще несколько «специфических» СИЗО в стране, существует вне рамок правового поля и сферы влияния Конституционного суда РФ и Минюста. Боюсь, что «образумить» эти изоляторы даже им не под силу...

Сергей Бородин, советник Федеральной палаты адвокатов

Ничего принципиально нового в определении Конституционного суда РФ не содержится – запрет на истребование у адвокатов «разрешительных» документов на посещение подзащитного существовал и ранее. Но многими должностными лицами ФСИН России попросту игнорировался. 

При этом представляется сомнительным, что очередное подтверждение неправомерности требования от адвокатов «разрешительных» документов, закрепленное в определении Конституционного суда РФ, что-либо изменит на практике. До тех пор, пока не будет введена адекватная мера ответственности за учинение препятствий для доступа адвоката к своему подзащитному, злоупотребления со стороны сотрудников следственных изоляторов будут продолжаться.